Как бы вы определили бы понятие “зло”?

Существует несколько вариантов понимания онтологического статуса зла, т.е. ответов на вопросы о его существовании или несуществании, способе существования и месте в структуре мироздания. Одним из подходов к определению статуса зла является дуализм. В дуалистической онтологии добро и зло наделяются одинаковой степенью реальности, они выступают как два противостоящих безличных начала или как две противоборствующих личных силы - два противника, нацеленных на окончательную победу друг над другом. Парадигмальным выражением первого подхода можно считать содержащееся в платоновской философской традиции отождествление зла с материей. Именно она, как неподатливый, но единственно доступный творцу-демиургу материал, лишает воплощенные идеи совершенства. В случае морального зла - привязанность души к ее материальному носителю порождает порочность. Впрочем, дуализм античных платоников часто оказывается условным: многие фигуры мысли, свойственные монистической онтологии добра и зла, в особенности тезис о паразитарном способе существования зла, появляются именно у них. Парадигмальным выражением второго подхода являлось религиозно-нравствен­ное учение зороастризма, в котором добро и зло связаны с одинаково вечными и несотворенными личными божественными силами (Ахурамаздой и Ангромайнью). В синкретической доктрине манихейства обе эти модели совмещены: присутствует как противостояние правителей царства Света и царства Тьмы, так и отождествление зла с материальным началом (тьмой), а добра - с поглощенным материей духом (светом).

Дуализму противостоит монистическая онтология добра и зла. Она предполагает, что самостоятельно, субстанционально существует лишь добро, а зло обладает неким вторичным и подчиненным онтологическим статусом. Именно это утверждение позволяет задать вопрос о том, зачем вообще существует такое явление, как зло, который с неизбежностью преобразуется в традиционные вопросы космо- и теодицеи: почему у субстанционального добра во Вселенной возникает противоположная ему акциденция, почему всемогущий и благой Бог создает зло, допускает его или мирится с ним?

Первый ответ на эти вопросы предполагает наделение зла статусом иллюзии (внешней видимости). То, что воспринимается как зло, представляет собой неопознанную людьми часть мирового добра. При этом сама мысль об иллюзорности зла обосновывается напрямую и исключительно с помощью ссылки на благость Творца или совершенство мирового целого. Античные стоики вводили такое рассуждение в отношении физического зла, именовавшегося ими злом лишь условно. "Все направленное, на первый взгляд, к твоему ущербу, служит сохранению Вселенной... что угодно богу, то пусть будет угодно и человеку". Создательница учения "Христианской науки" М. Б. Эдди использовала подобную логику в отношении всех форм зла ("Так как Бог благ и является источником всякого бытия, то он не производил морального или физического уродства, значит такое уродство не реально, оно есть иллюзия и мираж"). Подобный подход не столько дает приемлемое для монизма описание места зла в мире, сколько создает наклонную поверхность в сторону устранения всякой значимости разграничений между добром и злом, проводимых человеком. На его фоне теряется связь между человеческим добром, противопоставленным злу, и добром божественным, не предполагающим такого противопоставления.